ТЕАТРАЛЬНЫЕ ДНЕВНИКИ
Московский армянский театр под руководством Славы Степаняна
Черное, белое, красное... Любовь, жизнь, смерть... Кровь, свет, отчаяние... Проволочный силуэт человека. Песочные часы в черно-белом корпусе и трогательная алая роза. Телефон - мировая ось, пуп земли, центр вселенной. Хрупкая женщина(Бадалян)и её "черный человек" (Корниченко), который "покоя не дает". Ходит вокруг неё, вкрадчивый, все понимающий, все заранее знающий, поглядывает с легкой улыбочкой, мол, потрепыхайся, бабочка, побейся о светильник, никуда от меня не денешься. От черного человека с выбеленным лицом, в черном плаще с "кровавым подбоем". Кто он? Её тень? Её маленький душевный ад? Или вовсе - человек из Ада? Все вместе. И про утекающий песок времени напомнит. И пристроится за спиной, синхронно повторяя движения сумасшедшего танца. ("Тень, знай свое место"...) И унесет в финале, что, кстати, почти равносильно акту милосердия. Когда душа кровоточит, истекает кровью, не факт, что жизнь - благо. Маленькая женщина говорит с любимым, на котором свет клином сошелся. С мужчиной, который привязал к себе, врос в душу корнями, а потом бросил. Маленькая женщина говорит с мужчиной по телефону, пробивается сквозь помехи, через чужие голоса, через ложь, и все обстоятельства вместе взятые. Она говорит с ним в последний раз или как в последний раз. Она отчаянно храбрится, отчаянно играет и даже наигрывает (персонаж, а не актриса, что важно), отчаянно кокетничает и отчаянно безнадежно врет... себе. Врет, что она уже перешагнула через разрыв, что жизнь продолжается, что она - мужественная женщина, что она может вот так легко, шаля поболтать с былым возлюбленным. Чтобы в один миг сорваться и показать свое подлинное лицо, дать услышать свой подлинный голос. Голос умирающей женщины, способной скрепиться и сыграть, но не способной пережить смерть любви.
Спектакль с постепенным повышением "внутреннего градуса". Если входишь в него с некоторым опасливым ожиданием, слегка недопонимая, через некоторое время полностью погружаешься в эмоциональный мир героини, "попадаешь под эмоцию". А потом так и идешь вместе с ней. Горячечно мечешься, пытаясь дозвониться, отчаиваешься, осознав, что он лжет, - он у другой женщины. Цепляешься за воспоминания, оправдываешь, изнемогаешь от непереносимости неизбежного "навсегда". Проживаешь целую жизнь. И доходишь до логического конца.
Неожиданно и сильно.
Попала по воле случая. Хотела бы теперь посмотреть другие спектакли. Исключение из правила (по моноспектаклям трудно судить о труппе, тут все держится на одном актере: есть ли ему что сказать зрителю, способен ли он его "взять и удержать") или закономерность.
Ланолина
23 апреля 2012 г.
