Моноспектакль Зиты Бадалян, на русском языке, 18+
Психологическая драма в одном действии по пьесе Ж.Кокто. (У нас 5 версий спектакля – на русском, армянском, французском, английском и испанском языках)
Награды
Участник United Solo 2016 (США, Нью-Йорк, 2016)
Участник Edinburgh Festival Fringe 2014.****(Великобритания, 2014)
Дипломант Международного театрального фестиваля «Боспорские агоны» (Керчь, 2013)
Лауреат Международного театрального фестиваля моноспектаклей «Мария» (Киев, 2012)
Дипломант Международного театрального фестиваля моноспектаклей «SOLO» (Москва, 2011)
Лауреат Международного фестиваля «Четыре элемента» Москва-Авиньон (Москва, 2008)
Дипломант Международных молодежных Фестивалей в Дижоне и Гренобле (Франция, 2008)
Постановка и сценография – Слава Степанян
Художник по костюмам – Нелли Шахбазова
В спектакле заняты: Зита Бадалян, Виктория Яременко, Ольга Горбунова
Героиня осталась лицом к лицу с жестокой правдой – она больше не любима и покинута. Как быть, если любишь каждой клеткой своего тела?.. Но перекрыт кислород, питающий их… Звонок – вдох.…На другом конце провода – голос любимого. Еще можно жить, можно дышать! Еще звонок – еще один вдох… А потом, в телефонной трубке – только короткие гудки…
ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ 53 МИНУТЫ БЕЗ АНТРАКТА
Премьера обновленной версии состоялась в июле 2010 года в Берлине.
Пресса о спектакле Московского Армянского театра “Голос Человеческий»
https://mosarmteatr.com/ru/press-room/press/163-zita-badalyan-golos-chelovecheskij
https://mosarmteatr.com/ru/press-room/press/148-spektakl-golos-chelovecheskij
https://mosarmteatr.com/ru/press-room/press/124-golos-chelovecheskij
https://mosarmteatr.com/ru/press-room/press/89-geroi-sposobnye-na-postupok
Журнал "Страстной бульвар", №10 2006г, рубрика "Премьеры Москвы". Текст: Адель Ткаченко
Герои, способные на поступок
…Между спектаклем «Эй, кто-нибудь!» и другой постановкой Славы Степаняна — «Голос человеческий» Жана Кокто — много общего. Жан Кокто французский драматург, абсурдист, мистификатор, один из великих людей своего времени. Его произведения — шедевры, его талант - безграничен. Он проявил себя в искусстве, заняв прочные позиции и внеся то новое и неповторимое, что отличает его от современников. В 1930 году Ж.Кокто пишет пьесу «Голос человеческий» - это история страданий и бессмысленности жизни покинутой женщины, до безумия влюбленной и готовой ради любви пойти на любую жертву. Белая комната, яркие красные и черные пятна — сценография в точности следует ремарке драматурга. Выходит Она (Зита Бадалян). Белая кожа, черные волосы, потрясающая глубина глаз. Она начинает свой монолог. Спокойный тон постепенно сменяется криком отчаяния и ужасающей безысходности. Она одна, он ее оставил. Окружающий мир рухнул, жизнь потеряла смысл. Любви больше нет рядом. Все, что осталось, — это лишь письма и его белая рубашка. Она надевает ее, словно примеряя кожу, пытаясь ощутить тело любимого, неосознанно становясь заложницей вещи. Расставания — это всегда тяжесть и боль, сердце не выносит этого, жизнь постепенно покидает ее, капля за каплей, оставляя место безумию и всеуничтожаюшему одиночеству. Зеркало стало предателем, потому что в нем нет его отражения. Телефон вызывает чувство ненависти, он «громко» молчит, вещи - все, абсолютно все напоминает о нем, о том недавнем настоящем, которое резко стало прошлым. Актриса словно вынимает из себя душу, обнажая ее самые потайные уголки. Резковато-нежная пластика. Героиня хрупкая, словно статуэтка. Она от одиночества и безмерной боли сходит с ума. Ее окружают люди-призраки, люди-маски, се внутреннее желание — снова стать маленькой беззащитной девочкой. Ее собеседник — она сама. Безумие или реальность, вымысел или нежелание принять обстоятельства? Поступками героини правит одиночество и боль, тени, зеркало, телефон, воспоминания стали се окружением, прошлое — реальной жизнью. Смерть для нее - выход из игры в жизнь. Она умирает, пронизывая каждую частичку своего тела его голосом, единственным, что у нее осталось.
Два спектакля Московского Армянского театра тесно связаны обшей темой - общей нитью безысходности, страданием души, трагическим финалом, но и способностью человека пожертвовать собственной жизнью ради любви. Герои В.Сарояна и Ж.Кокто в постановках Славы Степаняна. — люди, не готовые принять внешние обстоятельства, но способные на поступок.
Журнал «Французский язык» (“La Langue Fransaise”) №9, май 2007г.
Рубрика: «Искусство и культура»Раздел: «Театр»
«КОКТО в оригинальном исполнении»
Интервью Лилии КИСЕЛЕВОЙ
Сегодня в Москве не так-то и часто можно увидеть спектакль на французском языке. Поэтому всякий раз зрители пользуются такой возможностью и делают всё, для того чтобы присутствовать на таких выступлениях. Однако сейчас это стало возможным и без значительных затруднений: в Армянском театре в Москве сегодня можно увидеть постановку одной из пьес Кокто в ее оригинальном исполнении. Это настоящее событие, в особенности, если принимать во внимание, что на сцене ставится одно из наиболее сложных и известных произведений автора - «Голос человеческий» (“La Voix humaine”).
Как же произошло, что театр решил осуществить постановку французской пьесы на французском языке? Мы решили поговорить об этом с Художественным руководителем Московского Армянского театра Славой Степаняном.
- Как получилось, что этот спектакль был поставлен у вас в театре?
- В свое время, этот спектакль был показан в Тбилиси. Он исполнялся на трех языках: на армянском, грузинском и французском. Идея возникла благодаря 2 близким мне людям: Нелли Шахбазовой (заведующей литературной частью Московского армянского театра) познакомившей меня с Натальей Чаганава (исполнительницей партии героини в опере Пуленка) и Ирине Тухуловой, которая в свою очередь представила меня Жанне Арутюновой в Москве. Пьеса имела большой успех в Тбилиси, и когда я приехал в Москву, меня не покидала мысль поставить этот спектакль и здесь. Безусловно, в Москве можно было осуществить его постановку на русском, армянском и французском языках. Без французского варианта невозможно представить себе эту театральную постановку. Еще в Тбилиси, благодаря этому спектаклю мы приобрели большое число друзей среди французов, которые и поддержали наше начинание. В Москве произошло то же самое. Почему я решил поставить этот спектакль на французском языке? Это был душевный порыв, полностью оправдавший себя. Я очень благодарен всем нашим друзьям, с кем я встретился благодаря спектаклю «Голос человеческий», число которых продолжает увеличиваться.
-Но как Вам удалось осуществить постановку спектакля на французском языке?
- Прежде всего, необходимо было найти актрису, способную исполнить главную роль. Вначале у нас было три, вернее даже четыре претендентки на нее, однако со временем из всех кандидатур осталась только одна – Зита Бадалян. Однако подобрать актрису - это лишь малая часть такого большого проекта, как этот. Так мы познакомились с Жанной Арутюновой, замечательной умной женщиной, которая и порекомендовала нам специалиста по французскому языку, Ольгу Рябову, проработавшую с нашей актрисой более трех месяцев. Вскоре после этого произошло наше знакомство с Жоэль Монтек, и благодаря этому блестящему трио состоялась наша встреча с французской публикой.
- Теперь в вашем спектакле принимают участие ученики Французского лицея имени Александра Дюма. В чем был смысл этой идеи ?
- В данном случае это стало воплощением очень дорогой для меня идеи, - дело в том, что когда общение происходит на уровне человеческой души, национальность людей не играет уже никакой роли. Здесь друг перед другом остаются только два человеческих существа. Всё, что есть между ними - это присутствующая в них способность понимать друг друга. И нам удалось представить это на сцене. Собственно, в этом и заключалась основная цель, - находясь на одной сцене, отдельные герои, принадлежащие к разным культурам, оказываются способными создать между собой взаимную духовную связь. Что должно доказать еще раз, что искусство не только может, но и должно служить сближению людей. Я всегда восхищался тем, что в изобразительном искусстве и в музыке не существует языкового барьера. Всё, что я хотел, это попытаться преодолеть этот барьер и на уровне театрального искусства.
- Почему вы выбрали именно Кокто?
- Кокто – гениальная личность. Это человек, талант которого с исключительной силой проявился сразу в нескольких областях, - это и дизайн, и литература, и живопись, и театр, и искусство кино, не говоря уже об организации Русских вечеров. И поэтому я так рад с помощью этой постановки выразить свое восхищение талантом Кокто. Пьеса «Голос человеческий» была первой монодрамой, получившей мировое признание, и поэтому я не хочу, чтобы о ней забыли. Хотя следует отметить, что это произведение является достаточно сложным, чтобы его название часто появлялось на театральных афишах.
- На Ваш взгляд, какова главная идея “Голоса человеческого”?
- У этой пьесы много разных аспектов. Однако, мы прежде всего хотели подчеркнуть, что это спектакль о проявлении любви в ее высшей форме. Кроме того, нельзя не принимать во внимание религиозный аспект “Голоса человеческого”, включая и особенности христианской веры. В спектакле мы попадаем в мир героини, вновь возвращающейся на Землю после совершенного ею самоубийства. В самом тексте пьесы подобного нет, - это своеобразная переработка сюжета, - мы сделали это специально, чтобы таким образом наказать героиню, которая не смогла оценить все достоинства земной жизни. Это своеобразный способ показать, что сегодня большая часть серьезных катастроф происходит по причине отсутствия веры, хотя в данном случае приходится говорить не только о вере в Бога, но также и о вере в силу любви, красоты и дружбы.
-Я хочу подчеркнуть, что мы не смогли бы осуществить этот проект без содействия и понимания со стороны представителей Посольства Республики Армении в Российской Федерации и лично Чрезвычайного и Полномочного Посла господина Армена Смбатяна. И мы очень благодарны им за помощь и поддержку.
“Голос человеческий” – монодрама, что означает, что всё ее действие сосредоточено на одной актрисе, на которую возложена, поистине, геркулесова ноша, и этой актрисой в труппе стала Зита Бадалян, молодая хрупкая женщина, которая несет на себе основную часть этого спектакля. Вот как она сама говорит об этом.
- Зита, как получилось, что вы начали работать над этим спектаклем, и с какими трудностями вам пришлось столкнуться?
- Я давно мечтала сыграть эту роль, - ведь для женщины-актрисы этот образ, то же самое, что для мужчины-актера исполнить роль Гамлета. В течение этих пяти месяцев я постаралась открыть в себе новые, ранее не известные мне качества. Эта роль мне многое дала не только в профессиональном, но также и в личном плане. За пять месяцев нам удалось полностью подготовить версии спектакля как на армянском, русском, так и французском языках. Сама я не говорю по-французски, однако, взяв несколько уроков у Ольги Рябовой, я смогла усвоить некоторые положения французской грамматики и выучиться читать. Безусловно, я не могу сказать, что говорю на этом языке и понимаю его, и это несмотря на то, что для работы над пьесой мне пришлось выучить наизусть шестнадцать страниц французского текста. Впоследствии, после завершения спектакля, мне было очень приятно слышать от французов, что у меня хорошо выраженный акцент, встречающийся на юге Франции. Я очень признательна Славе Степаняну и всему коллективу нашего театра за эту роль, которая так много дала мне.
- Вы исполняете свою роль сразу на трех языках. Чувствуете ли вы какие-то внутренние различия между героиней, когда она говорит по-армянски, по-русски и по-французски?
- Когда было принято решение начать работать с другими языками, Слава Степанян сказал мне: “Я хочу, чтобы ты сохранила образ героини.” И мне удалось этого добиться при помощи моего родного языка, армянского. Главным образом это произошло потому, что только посредством родного языка я могу прочувствовать внутреннюю боль и образ героини, который всецело состоит из причудливого сплетения боли и любви. Мне удалось сохранить внутри себя эту атмосферу и донести до зрителей ее мелодику. Теперь я могу говорить на любом языке, даже нести полную абракадабру, сохраняя, тем не менее, образ моей героини.
La Langue française, N°9/2007)
Cocteau, V.O.
Propos recueillis par Lialia KISSELEVA
Aujourd’hui, à Moscou, ça se fait rare de voir un spectacle en français. On guette ces possibilités, on les attend et on fait tout pour y assister. Pourtant, on peut le faire sans trop d’effort : au Théâtre arménien de Moscou, on donne Cocteau en « version originale ». Un vrai phénomène car en plus c’est une de ses œuvres les plus difficiles et des plus cultes – La Voix humaine.
Comment ça s’est produit qu’un théâtre a choisi de jouer une pièce française en français ? On en parle avec le directeur de la troupe du Théâtre arménien, Slava Stepanian.
– Quelle est l’histoire de ce spectacle dans votre théâtre ?
– Ce spectacle a vu le jour à Tbilissi, on le jouait en trois versions : en arménien, en géorgien et en français. Et c’est grâce à Nelli Chakhbazova, manager littéraire de notre théâtre, qu’on a fait la connaissance Nathalia Tchaganava et Irina Toukhoulova qui à son tour nous a fait rencontrer Jeanna Aroutiounova. On a eu beaucoup de succès, et quand je suis venu à Moscou, je n’ai pas pu laissé l’idée de faire ce spectacle ici. Mais bien sûr qu’ici il était possible de le faire en russe, en arménien et en français. En français parce qu’on a une forte tendance de faire du théâtre originel. Encore à Tbilissi, ce spectacle nous a donné beaucoup d’amis parmi les Français qui ont soutenu notre initiative. À Moscou, c’était la même chose. Pourquoi j’ai décidé de faire ce spectacle en français ? C’était un mouvement d’âme et il s’est approuvé. Je suis très reconnaissant à tous les amis que j’ai rencontré grâce à La Voix humaine, et cette ronde ne fait que s’élargir.
– Comment vous avez fait pour monter le spectacle en français ?
– D’abord, il fallait trouver une actrice qui en serait capable. Au début, on a eu trois ou même quatre actrices pour ce rôle, mais au fil du temps il n’en est restée qu’une : Zita … Mais trouver une actrice c’est encore peu pour un projet grand comme ça. Et voilà qu’on a fait la connaissance de Jeanna Aroutiounova, une personne vraiment charmante et intelligente, qui nous a recommandé un spécialiste de la langue française, Olga Riabova, qui a travaillé avec notre actrice pendant plus de trois mois. Peu après on a fait la connaissance de Joëlle Montech, et grâce à ce trio brillant on a rencontré le public français.
– Maintenant vous avez introduit dans le spectacle les élèves du Lycée français Alexandre-Dumas. Quelle était votre idée ?
– Dans ce cas, c’était l’idée qui m’est très chère : quand la communication se passe au niveau de l’âme, la nationalité ne compte pas. On est un humain devant un autre humain. Ce qui compte c’est la compréhension mutuelle. Et ça a marché. Alors, en voilà le but essentiel : que dans le cadre de la scène les personnes portant de cultures différentes puissent créer une liaison spirituelle commune. Ce qui va prouver encore une fois que l’art peut et qu’il doit servir au rapprochement des humains. J’ai toujours enviait les peintres et les musiciens pour qui la barrière linguistique n’existe pas. Et je veux détruire cette barrière au théâtre aussi.
– Pourquoi vous avez choisi Cocteau ?
– Cocteau pour moi est une personnalité géniale. Un homme qui était tellement talentueux dans plusieurs domaines : design, littérature, peinture, théâtre, cinéma, organisation des Soirées russes. Et je suis vraiment ravi de prouver par ce spectacle mon admiration de Cocteau. La Voix humaine – c’est la première monodrame du théâtre mondial et je ne veux pas qu’on l’oublie. Pourtant, cette œuvre est assez compliquée pour apparaître souvent à l’affiche des théâtres.
– Selon vous quelle est l’idée principale de La Voix humaine ?
– Cette œuvre a trop d’aspects. Mais nous, on voulait souligner surtout que c’est l’œuvre sur l’amour suprême. Et aussi il ne faut pas ignorer la nuance religieuse de La Voix humaine, la nuance de la foi chrétienne. Dans le spectacle, on le révèle en retournant l’héroïne sur la Terre après son suicide. Dans le texte de la pièce ça n’existe pas, c’est une sous-entente, on le fait pour punir l’héroïne qui n’a pas pu apprécier la vie terrestre. C’est une façon de montrer qu’aujourd’hui la plupart des cataclysmes se produit à cause du manque de foi, et on ne parle pas ici que de la foi en Dieu, mais aussi de la foi en amour, en beauté, en ami.
Je voulais souligner qu’on n’aurait pas pu réaliser ce projet sans le soutien et la compréhension de l’ambassade d’Arménie et de l’ambassadeur Armène Soumbatian.
La Voix humaine est une monodrame ce qui veut dire que tout est concentré sur une seule actrice qui est alors chargée d’une tâche vraiment herculéenne et c’est sur Zita Badalian, une jeune femme fragile, sur qui se tient une grande part du spectacle. On en parle avec elle.
– Zita, comment vous avez commencé le travail sur le spectacles et quelles difficultés vous avez dû surmonter ?
– C’était mon rêve de jouer ce rôle parce que ce rôle pour une actrice est censé être la même chose que Hamlet pour un acteur. Le travail préparatoire pour ce rôle a duré cinq mois. Pendant ces cinq mois j’ai su trouver en moi des qualités nouvelles. Ce rôle m’a beaucoup donné non seulement sur le plan professionnel mais aussi sur le plan personnel. Pendant ce court délai de cinq mois on a fait la version arménienne, russe et française. Moi-même, je ne parle pas français, mais je sais maintenant lire en français parce que j’ai fais des leçons de lecture avec Olga Riabova grâce à qui j’ai connu quelques notions de la grammaire française et j’ai appris à lire. Bien sûr je ne peux pas dire que je parle cette langue et la comprend mais j’ai appris par cœur seize pages de texte français. Et c’était bien agréable d’entendre les Français me dire après le spectacle que j’ai un accent de Midi ! Je suis vraiment reconnaissante à Slava et à tout le collectif de notre théâtre pour ce rôle qui m’a donné si beaucoup.
– Vous jouer ce rôle en trois langues. Est-ce que vous sentez une différence entre l’héroïne qui parle arménien et celles qui parlent russe et français ?
– Quand on a décidé de passer à d’autres langues, Slava m’a dit : « Je veux que tu gardes l’héroïne. » Et j’ai su le faire à travers ma mangue maternelle, l’arménien. Parce que c’est à travers ma langue maternelle seulement que je peux sentir la douleur et l’image de l’héroïne est toute construite sur la douleur et l’amour. J’ai gardé cette atmosphère à l’intérieur de moi et cette mélodie. Je peux maintenant parler n’importe quelle langue, dire l’abracadabra en gardant mon héroïne.